О национал-анархизме

Суть национал-анархизма

Национал-анархизм представляет собой такой парадоксальный, на первый взгляд, политическое движение, сочетающее в себе как левые, так и правые принципы. Ошибочно представление о национал-анархизме как о течении в анархическом либо националистическом движении. Национал-анархизм является абсолютно новым, самостоятельным движением. В его основе лежит идея о нации как высшей ценности.

Нация в национал-анархизме — фундаментальная духовно-биологическая общность. Цель каждого индивида — в обеспечении счастья и процветания для всех членов нации.

Многим сегодня оно еще покажется некой экзотической диковинкой, каковым в постмодернистском обществе несть числа. Однако националистам старой школы и привыкшим судить по ним о национал-патриотах, когда-то диковинкой казалось сочетание «национал-демократы». Но прошло всего несколько лет и последние в наши дни превратились чуть ли не в мейнстрим националистического движения.

Национал-анархисты же, в свою очередь, являются одной из фракций, причем, пожалуй, наиболее концептуально заточенной и цельной, самой новой волны национального движения, наряду с такими группами как автономы, социал-националисты, пиплхейтеры и другие её представители.

Поэтому не исключено, что именно её завтра можно будет увидеть в авангарде оппозиции тем же самым национал-демократам, которые сегодня уверенно доминируют в современном европейском национализме, учитывая то, что старых национал-социалистов в нём почти не осталось, а нео-наци фактически являются теми же нацдемами.

И в этом смысле национал-анархисты, автономы и социал-националисты, представляющие собой своеобразный лево-национальный фронт, парадоксальным образом могут стать оппозицией национализму справа, тогда как такой оппозицией слева являются «розовые» (социал-демократы) и «красные» (коммунисты, троцкисты и т.п.).

Трой Саутгейт – отец-основатель национал-анархизма

В современном политическом пространстве Запада основоположником и главным идеологом этого направления по праву считается англичанин Трой Саутгейт.

В молодости он начинал в Национальном Фронте – организации, из которой впоследствии вышла крупнейшая среди правых Британская Национальная Партия, и входил в его руководство наряду с нынешним лидером последней Ником Грифином. Саутгейт был одним из вдохновителей разгромленных полицией отрядов самообороны местного населения в Западном Йоркшире и отсидел в тюрьме восемнадцать месяцев за столкновение с коммунистами.

Однако со временем в идейном отношении он все более и более радикализируется и занимает антисистемные позиции, что приводит его к размежеванию с националистами вроде Ника Грифина, выбравших путь интеграции в систему в виде парламентской партии. Кстати, аналогичный путь проходит и другой знаковый британский правый радикал – лидер боевых ячеек «Комбат 18» Дэвид Мьятт, которого неприятие и бесперспективность националистического оппортунизма приводит в Ислам.

Что касается Саутгейта, то постепенно его национал-революционная группа переходит на радикальные анархистские позиции, в результате чего в начале нулевых годов и возникает как практический, так и мировоззренческий синтез национал-анархизма. Вскоре он вдохновляет разнообразные группы, которые разносят национал-анархизм по всему Западу.

Возможен ли национал-анархизм?

Для многих, сталкивающихся с национал-анархизмом, абсурдным и внутренне противоречивым кажется уже само его название.

В самом деле, анархизм воспринимается большинством со стороны и частью его последователей именно как преодоление любых рамок, авторитетов и условностей. Национализм по своей сути, напротив, является авторитарной установкой, предполагающей отграничение своих от чужих по принципу определенной идентичности, ее выстраивание и защиту, наличие определенной системы ценностей и авторитетов, обязательных для члена данного сообщества.

В этом смысле национал-анархизм сегодня воспринимают в штыки в первую очередь сами такие анархисты, их догматическая и непримиримая часть. Как же в полемике с ними обосновывают и защищают свою платформу национал-анархисты и в чем она вообще заключается.

Анархия в понимании национал-анархистов является не отрицанием власти и авторитета вообще, но отрицанием конкретно государства. В этом смысле их можно было бы обвинить в том, что они намеренно сужают рамки анархизма и, по сути, являются не анархистами, а антиэтатистами (антигосударственниками), если бы не одно но.

А «но» это заключается в том, что многие выдающиеся и теоретики, и практики, которые в мире считаются отцами-основоположниками анархизма, такие как Прудон, Бакунин или Нестор Махно, стояли фактически на тех же самых позициях.

Так, знаменитое Гуляй-поле Нестора Махно, являющееся практическим воплощением идей анархии, отличалось жесткой и эффективной военной самоорганизацией, а Михаилу Бакунину, крупнейшему теоретику анархизма, было отнюдь не чуждо национальное самосознание, апеллируя к которому он в том числе и вел борьбу с еврейским Интернационалом Маркса, равно как схожие настроения были присущи и другому теоретику анархизма – Прудону.

С этих, и практических, и вполне классических для анархистской теории позиций, анархия подразумевает в первую очередь естественную организацию людей без гнета внешних, искусственных факторов, таких как государство или капитал.

Со своей стороны национал-анархисты в наши дни указывают на то, что именно капиталистическая глобализация разрушает естественный уклад людей и народов по всей земле, заставляя их силой государственного принуждения отказываться от своей этнической идентичности и становиться помимо своей воли топливом плавильного котла – могильника народов и рас. И если в эпоху раннего колониализма жертвами этой системы становились индейцы или другие туземцы Третьего мира, то сегодня эта участь ждет уже коренное население самой Европы.

Национал-анархизм = национализм + анархизм?

Однако надо оговориться, что, будучи верным по сути, название национал-анархизм является не совсем точным, если понимать под ним соединение анархизма и национализма, то есть анархический национализм. Идеологи национал-анархизма поясняют, что они не являются националистами и выступают с позиций защиты не наций, являющихся порождениями государства и капитализма, а естественных общностей, таких как этносы, региональные идентичности, расовые группы.

В этом смысле более точным было бы называть это явлением этноанархизмом, однако, в силу научного звучания такого названия, для большей доступности используется именно национал-анархизм. Впрочем, название совершенно непринципиально для этих людей и может видоизменяться от ситуации к ситуации – на то они, в конце концов, и анархисты.

Итак, в чем же отличие национал-анархистов от националистов, с одной стороны, и догматических анархистов, с другой?

Национал-анархисты выступают за национальную (идентаристскую) самоорганизацию на безгосударственной, общинной основе.

Желая сохранения национальной идентичности, в отличие от националистов они не борются за национальное государство, считая возможной и естественной миграцию различных народов и рас по земному шару.

При этом выступая за самоорганизацию и автономию от государства локальных общин, в отличие от догматических анархистов они отрицают принудительный интернационализм плавильного котла и добиваются права создавать такие общины в том числе по принципу единства идентичности их членов.

Национал-анархистский плюрализм

Как современное государство, так и догматические анархисты при всей их декларативной непримиримости к нему, едины в одном подходе – все члены общества должны жить по одним и тем же законам и принципам, в одном случае государственным, в другом – устанавливаемым догматической идеологией.

В частности, анархисты хотят фактически принудить к сосуществованию в одном обществе людей с не только разными идентичностями, но и с разными ценностями, настаивая на необходимости феминизма, гомосексуализма, секуляризма и т.д. Это значит, что автономно существующая община верующих, сохраняющих внутри себя патриархальный уклад и живущих по законам своей религии, для них неприемлема так же, как и для государственников.

Национал-анархисты, напротив, считают, что люди могут создавать общины по естественным для них критериям и жить внутри них по естественным для них принципам и законам, если они не пытаются навязать их другим.

Это означает, в том числе, возможность создания и автономии общин расовыми или/и религиозными группами.

Национал-анархисты в отличие от догматических националистов не отрицают смешения рас и культур в принципе, но в отличие от догматических интернационалистов не хотят участвовать в нем сами и желают сохранения для себя и своих детей собственной идентичности.

Это означает, что национал-анархисты не против наличия интернациональных, смешанных поселений и готовы с ними мирно и дружелюбно сосуществовать при условии, что те в свою очередь признают аналогичное право за ними и готовы принять их такими, какие они есть, не навязывая им своих принципов и законов.

Смешанные браки

Хотя в целом национал-анархисты стоят на позициях расового сепаратизма, они не отрицают смешанные браки как таковые.

Так, отвечая на вопрос о том, должны ли быть запрещены смешанные браки, Саутгейт говорит: «Как таковые нет. Эти вопросы должны решаться заинтересованными сторонами, хотя лично мы непреклонны в том, что в нашей общине таковых быть не может».

Таким образом, речь идет о том, что политика в этой сфере также является прерогативой общины, будь то смешанной или однородной. По-видимому, имеется в виду, что во втором случае решение должно приниматься исходя из возможности ассимиляции супруга и детей от него в общине, а также необходимости сохранения базового типа внутри нее. Впрочем, в других случаях общины могут стоять в этом вопросе на бескомпромиссных позициях.

Иммиграция

Национал-анархисты не просто считают иммиграцию неизбежной, но и призывают к тому, чтобы она была двухсторонним движением!

Так, Трой Саутгейт считает, что тем белым, для которых Европа перестала быть комфортной из-за заселения ее неевропейскими мигрантами, помимо создания автономных расовых общин внутри нее следует прибегать к иммиграции в другие части света, где создание таких общин будет возможным. При этом Саутгейт ссылается на нормальность такой миграционной мобильности для индоевропейцев, которые с незапамятных времен мигрировали по всей земле.

Национал-анархисты: правые или левые?

У многих вызывает затруднение вопрос, к какому лагерю относить национал-анархистов – правому или левому, так как от них отказываются и те, и другие. Для левых они, бесспорно, правые – опасные хамелеоны и волки в овечьих шкурах. Для большинства правых, наоборот, они леваки, пытающиеся отравить национальный лагерь анархией.

На самом деле, если острие политического клинка национал-анархизма имеет, безусловно, левую заточенность (антикапитализм, антиэтатизм), то философски ковался он, конечно, в правой кузнице.
В основе мировоззрения многих идеологов национал-анархизма лежит радикальный пессимистический традиционализм позднего Юлиуса Эволы (“Оседлать тигра”), немалое влияние на них оказали и новые правые (ГРЕС).

Таким образом, национал-анархизм представляет собой парадоксальный пример того, как жестко правая по своим изначальным установкам позиция в итоге эволюции смещается к левому краю. Напротив, некоторые национал-анархисты представляют собой изначально рафинированных анархистов, которые, как это было с Бакуниным, столкнувшись с внутренней конфликтностью интернационального движения, в итоге самоопределились в национальном отношении.

Стратегия длинных действий

Новейшая история Запада знает ряд примеров того, как общины, стоявшие на позициях подобного анархического расового сепаратизма, входили в жесткую конфронтацию с правительствами, которая зачастую заканчивалась их физическим разгромом и уничтожением. Саутгейт говорит об этом следующее:

Все мы знаем, что случилось с безвинными детьми в Уэко, с семьей Рэнди Уивера и с участниками налоговых бунтов из Мичиганского Ополчения. Поэтому для нашего успеха крайне важно, чтобы национал-анархистские общины не высовывались и не провоцировали столкновения с государством. По всему миру можно найти мирные анархистские и сепаратистские общины, не говоря уже о племенных строях, существовавших многие тысячи лет. Главное не высовываться. Страны вроде Англии оказались для нас безвозвратно утеряны из-за крупномасштабной иммиграции и социально-экономического упадка, и есть вероятность, что мы будем вынуждены создать эти общины за рубежом. Это решение не столь радикально, как может показаться, если учесть, что индоевропейцы и в прошлом мигрировали бессчетное количество раз, да и сегодня продолжают массово перебираться в Новую Зеландию и Испанию. В то время, как Запад близится к неминуемому упадку и закату, национал-анархисты продолжают изучать альтернативные социально-экономические модели, способные стать реальной заменой Системе, рушащейся вокруг нас. Зачастую борьба с капитализмом будет происходить на периферии, а не в центре. Мы не должны забывать о том, что Запад способен сохранить свой привелигированный образ жизни исключительно путем эксплуатации т.н. Третьего мира – именно поэтому гораздо реальнее революция на периферии, чем попытка борьбы с капиталистами на их же территории в Европе или Северной Америке. Между прочим, тот же самый процесс привел к падению Римской Империи. Также важно рассматривать национал-анархизм как часть долговременной стратегии; может пройти не одно десятилетие, прежде, чем эти идеи по-настоящему начнут действовать. Но зато нам играет на руку то, что с каждым разом, когда система становится чуть-чуть слабее, мы становимся чуть-чуть сильнее, ровно на столько же. Со временем все больше людей будут отворачиваться от массового потребления, и сама идея проживания небольшими, децентрализованными общинами единомышленников станет более привлекательной и реальной.

Таким образом в отличие от отдельных общин, как мы видим, идеологи НА призывают к стратегии длинной конфронтации, которая заключается в строительстве жизнеспособных общин, заполнении многочисленных брешей внутри мировой системы и ведении культурной борьбы за постгосударственный плюралистический общинный порядок будущего.

Концепция развития нации в национал-анархизме

Национал-анархизм отрицает представление о том, что нации якобы сложились в период становления капитализма и могут существовать только вместе с государством. Национал-анархисты придерживаются примордиалистской точки зрения в этнологии. Так, национал-анархисты считают, что нация — естественно сложившаяся внеисторическая общность людей, объединённых единством этнического происхождения и территорией проживания.

Концепцию развития нации в национал-анархизме можно выразить следующей схемой:

раса → этнонация (этнос) → народ (национальность) → нация → этнонация

Раса — самые первичные человеческие общности, распавшиеся по причине того, что люди, их составляющие, не смогли ужиться друг с другом в силу объективных и субъективных различий и объединились в более естественные для себя общности — этнонации. Распад рас говорит о том, что этносы, их составляющие, обладали абсолютно разными национальными качествами и менталитетом, что и послужило гибелью рас. Пример рас: индоевропейская, негроидная и др.

Этнонация (этнос) — этнические нации, возникшие после распада рас. Национал-анархизм принимает период существования этнонаций за лучший период человеческой истории. В мифах народов разных стран этот период назван «золотым веком». Но этносы в свою очередь распались из-за своего менталитета. В некоторых этносах начало происходить расслоение по социальному признаку. Обусловлено это тем, что в них существовала кровнородственная община, означавшая беспрекословное подчинение всех членов рода его главе. Со временем главы родов превратились в правителей, которые начали войны ради подчинения себе более слабых родов, завоевания их земли и богатства. В дальнейшем для того, чтобы держать покорённые роды в покорности, был создан институт государства. Однако вскоре, из-за всё более заметного имущественного расслоения, общество разделилось ещё и на классы. Классы, сколько бы их ни было, делятся на две большие группы: класс-паразит, который ничего не производит, а только потребляет продукцию и управляет людьми; и класс-производитель, изготовляющий всю продукцию и не имеющий власти. Это разделение на классы было создано для того, чтобы окончательно разрушить этнические традиции. Со временем государство стало защищать интересы только паразитического класса, а всех остальных людей — угнетать. Так распались этнонации. Однако в других этносах, где главенствовала соседская община, этого распада не произошло. Они распались потом, когда государство и имущественное расслоение было принесено им другими народами. Пример этнонаций: славяне, германцы, тюрки и др.

Народ (национальность) — человеческие общности, возникшие в результате распада этнонаций. Это современные народы, такие как русские, немцы и др. Они стали существовать уже в государственный период. Их отличие от наций в том, что народ не имеет общности территории. Например, если русский живёт в России, то он принадлежит к русской нации, если же русский живёт за границей, то он русский по национальности, принадлежит к русскому народу, но членом нации не является.

Нация — человеческая общность, характеризующаяся общностью этнического происхождения и территории. Нации существуют только в определённых границах, но границы могут быть не только политическими, но и административными. Поэтому существование наций в безгосударственном строе вполне возможно. Представителями нации могут считаться только представители класса-производителя, так как паразитический класс своими действиями, как то созданием государства и управлением людьми, имущественным разделением внутри нации, эксплуатацией родственных себе этнически людей, предал свою нацию. Класс-паразит, как и государство и капитализм — враг нации. Представители этого класса могут влиться в нацию только тогда, когда откажутся от своей роли и станут жить и трудиться наравне со всеми.

Национал-анархисты призывают к национальной революции в этнически родственных странах, так как подразумевается, что каждый народ, обладая особым менталитетом, имеет определённую склонность к анархическим идеям. Высшей стадии своего развития нация достигает тогда, когда осознаёт, что государство, капитализм и люди, их поддерживающие, являются её врагами и их необходимо уничтожить. Безгосударственный же строй, напротив, раскроет все скрытые способности нации, поможет достигнуть ей необычайных высот в культурном и технологическом развитии.

Революция, которая по замыслу должна произойти в этнически родственных странах, уничтожит государства этих стран и освободит нации, которые, объединяясь в федерации, воссоздадут некогда уничтоженные государством этнонации, и человечество опять вернётся в «золотой век». Таким образом, национал-анархизм выступает за создание коммун и федераций по национально-этническому признаку (Славянская Федерация, Тюркская Федерация и др.). Причём создание таких коммун и федераций произойдёт естественным путём, ибо каждый народ стремится жить с похожими себе людьми, интернационализм и космополитизм чужд любой нации. Им могут быть заражены лишь отдельные люди, являющиеся врагами нации, которые используют эти термины как прикрытие ради уничтожения всего национального и достижения власти.

Создание национальных федераций

Национал-анархизм придерживается той точки зрения, что государство можно уничтожить только путём национальной революции. Однако есть отдельные национал-анархисты, отрицающие революцию, как якобы антигуманное средство для достижения цели.

После революции, уничтожающей государство и капитализм, а также всех, кто их поддерживает и сражается против нации, формируются национальные коммуны. Такое формирование по мнению национал-анархистов произойдёт естественным путём. Всем национальным меньшинствам предоставляется независимость. Тем, кто захочет жить в национальной коммуне вместе с другим народом, придётся уважать традиции и культуру того народа, лишь на условиях уважения к культуре и традициям основного народа они будут приняты в коммуну.

Коммуны же в свою очередь объединятся в национально-этнические федерации (Славянская Федерация и др.), состоящие из этнически родственных народов, каждый из которых будет полностью автономен. Так воссоздадутся этнонации. Федерации не будут иметь политической власти, а только решать административные вопросы.

Израильский теоретик Овадья Шохер рассматривает национал-анархизм несколько иначе. По его мнению, анархические общины вправе придерживаться любых взглядов — от либертарианских до фашистских, включая любую градацию национализма. Анархизм Шохера направлен на оправдание израильских поселений Западного берега, закрытых для арабов.

Анархисты и национал-анархисты

Другие течения анархизма не признают за национал-анархизмом права на существование, заявляя, что это лишь попытка фашистов мимикрировать под анархистов для более успешного продвижения своих идей. Так, когда национал-анархисты попытались принять участие в Анархистском Еретическом Фестивале в 2000 году, им помешали это сделать классические анархисты. То же самое повторилось и в 2001 году. Во время демонстрации антиглобалистов в Сиднее в 2007 году национал-анархисты проникли в колонну анархистов, в результате чего полиция была вынуждена защищать их от «классических» анархистов.